ГОСУДАРСТВО, ПРАВО, ОБРАЗОВАНИЕ, НАУКА
ПЕРВОБЫТНАЯ КУЛЬТУРА
Руководители и наказания
Стали складываться советы старейшин, решавшие все дела общины. Эти советы сохранились до весьма позднего времени — таковы, например, древнегреческая герусия (от греческого geron— «старик») или древнеримский сенат (от латинского senex— «старик»).
Эти люди определяли места охоты и сроки полевых работ, время проведения ритуалов и решали вопросы войны и мира. Важнейшим их делом было разрешение внутриобщинных споров, т. е. суд.
Как и все другие стороны жизни общины, судебная практика основывалась на сложившихся в ней нормах и обычаях. Система наказаний, применявшаяся в ней, была весьма отлична от нашей. Мы видели, что первоначально едва ли не единственным наказанием была смерть провинившегося или его изгнание, так как общество не терпело внутри себя преступника. Разновидностью наказания была кровная месть, когда исполнение приговора возлагалось на самого потерпевшего.
Со временем люди стали менее категоричны и стали заменять смертную казнь другими видами наказания. Чрезвычайно характерным наказанием является талион — наказание, точно воспроизводившее совершенное преступление. Например, за причиненное кому-либо увечье точно такое же увечье наносилось и преступнику (это правило очень точно выражено в Библии словами: «Око — за око, зуб — за зуб»). Позднее сложилась система денежных выкупов, когда человек расплачивался за свой проступок не своим телом, но частью своего имущества.
Мы видели, что межплеменные конфликты могли разрешаться военными поединками между представителями каждой из сторон. Тот же способ практиковался и для разрешения спора между отдельными людьми. К первобытному судебному поединку явственно восходят не только средневековые дуэли, но и современная практика состязания сторон в суде. У эскимосов же виновный определялся не военным поединком, но состязанием в пении: победитель в состязании объявлялся выигравшим дело.
Состязающиеся могли быть подвергнуты и испытанию другого рода — так называемой ордалии. Считалось, что тому, кто прав, не нанесет вреда раскаленное железо или кипящая вода, и таким образом пытались определить виновного. А в Африке подозреваемого заставляли переплыть реку с крокодилами и если он оставался невредим, то считался оправданным.
клятвы обвинителя или подозреваемого.
Первоначально община могла обходиться без личного предводителя. Даже там, где он был, его влияние было невелико. Но мы видели, что в некоторых случаях община не могла обойтись без представителя, выступающего от ее лица. Эта роль, естественно, предоставлялась наиболее достойным и уважаемым членам общины. Поскольку они должны были быть сведущими в обычаях и ритуалах, часто они выступали также в роли жрецов, так как жрец — тот же представитель общины, но перед лицом Бога. По мере роста влияния таких людей росло и их богатство и власть. Их богатство, правда, воспринималось не как их личное имущество, но как символ благосостояния всей общины. Например, у каи на Новой Гвинее вождю принадлежал самый большой огород, который должен был использоваться для угощения общинников и посторонних гостей.
Так складывалось особое отношение к своему вождю как к священному царю, олицетворявшему всю общину, племя или народ. Мифологически он осмысливался как родоначальник общины, и таким образом сформировалось представление о том, что священное достоинство вождя передается по наследству, и порядок наследования власти вождя.
Личная ответственность вождя за благополучие своей общины выражалась в обычае ритуального убийства вождя в случае неурожая, эпидемии или какого-либо другого общественного бедствия. Многочисленные ритуалы отразили представление, что такое жертвоприношение должно сопровождать, как непременное условие, наступление нового года. Реально вождь участвовал в этой ежегодной искупительной жертве в качестве жреца. И иудейские и христианские представления о Мессии(древнееврейское «помазанник», в греческом ему соответствует Христос), искупающем своими страданиями грехи своего народа, коренятся в той же особой роли вождя, воплощающего в своей особе всю общину.
(Происхождение вещей. Очерки первобытной культуры. М., 1995)
строго. Бывает, впрочем, что к ним применяют довольно суровые меры воздействия. Например, у индейцев кри мать царапает ноги непослушного ребенка двузубой челюстью морской щуки. Но самое главное — ребенку внушался панический страх перед враждебными духами внешнего мира, всевозможными «буками», которые угрожают похитить его и съесть. Всем нам известны колыбельная песня про то, как «придет серенький волчок, ухватит за бочок и утащит во лесок». Точно так же индейцы оджибве угрожают непослушным детям лапой медведя, которая придет и унесет их. Иногда при этом в палатку снаружи просовывают старый мокасин, привязанный к палке, наводящий на маленьких преступников невероятный ужас. Большинство сказок для детей начинаются с того, что герои их нарушили какой-то запрет взрослых и были вслед за этим похищены ведьмой, людоедом, волком или «гусями-лебедями». У пангве принято пугать детей голосом могущественного духа Эдзибонго, «пожирателя детей», который воспроизводится за стеной дома мальчиками постарше или взрослыми мужчинами при помощи волчка. Иногда по земле ударяют деревянным шестом, таинственно приговаривая: «Пришел злой человек». Все это не является чистым обманом и мистификацией, поскольку мать во многом разделяет с ребенком тот же ужас перед внешними враждебными чудовищами.
С ранних лет детей приучают к принятым нормам поведения в обществе, которые могут весьма отличаться от наших. Так, многие племена без малейшего смущения ходят в нагом виде, но при этом страшно стыдятся, если их увидят за едой. Еще большей осмотрительности требует у первобытных народов соблюдение сложных обычаев приветствия, так как, по их представлениям, несоблюдение их может навлечь несчастье, болезнь или войну. Некоторые племена при виде чужого человека до тех пор остаются сидеть на корточках, пока тот не приблизится и не заметит их миролюбивой позы. Другие свидетельствуют свое глубокое почтение, становясь на колени или падая ничком на землю. Для приветствия снимают головной убор, обувь и другие предметы одежды, а в некоторых случаях чувство уважения к пришельцу повелевает избегать его взгляда и повертываться к нему спиной. Многие племена считают невоспитанным даже хотя бы заговорить с чужим человеком, они приглашают его жестами принять участие в трапезе и заговаривают с ним лишь после того, как он отдохнет.
Одна из самых распространенных форм приветствия заключается в том, что двое встретившихся друг с другом трутся носами. Этот обычай часто служит также выражением расположения и любви. Мискито Гондураса «целуют» своих детей носом и называют это «слышать их запах». Наша манера целоваться вызывает у них отвращение и рассматривается как смягченная форма людоедства.
(Происхождение вещей. Очерки первобытной культуры. М., 1995)